Райская мухоловка

Рецензия на роман Николаса Дрейсона «Книга птиц восточной Африки»

От этой книги пахнет саванной. Львами, зебрами, грифами, длинноногими марабу, острым потом чернокожих охотников и дорогим одеколоном белых сахибов. Со страниц на нас спархивают бесчисленные нектарницы острохвостые, снегирёвые ткачики, стрижи Горуса и хагедаши (о последних мы поговорим отдельно). Между строк пролетают спортивные самолёты, дребезжа ржавеющими боками проносятся толстые джипы и старенькие «Пежо», юрко снуют рыбачьи лодочки. Вавилонское столпотворение рас и кровей в прожаренной солнцем столице Кении. И любовь. Хрупкая, словно высохший мотылёк, робкая как газель, упоительно старомодная, будто фотография позапрошлого века, страсть. Кто говорит, что «возраст элегантности» неспособен на чувство? Старики любят так, как не снилось нам, молодым, со своими среброволосыми леди они – джентльмены и рыцари. Красота в глазах смотрящего, давно увядшая Роз Мбиква всё ещё хороша ослепительной прелестью истинной англичанки. И конечно заслуживает дуэли – на определителе птиц восточной Африки - ведь и сама она и её кавалеры увлекаются орнитологией. Кто победит – скромный, застенчивый индус или буйный ловелас-полукровка? Кто пригласит несравненную Роз на ежегодный Охотничий бал? И какое отношение к этим сердечным перипетиям имеют аллегорические политические статьи в местной газете? Вам уже интересно? Мне тоже.

От книги невозможно оторваться, она захватывает, затягивает и ведёт читателя по пыльным дорогам Кении. По деталькам, по газетным клочкам перед нами возникает город чужой страны. Мы узнаём, как он строился, как менялось в нём население, откуда в сердце Африки взялись индусы и почему им близки английский язык и английское воспитание. Нас словно возвращают во времена Киплинга, к пробковым шлемам и карабинам, белокожим красавицам мем-сахиб и угрюмым аборигенам с обострёнными охотничьими инстинктами. И тут же Николас Дрейсон подчёркивает – на дворе 21 век. У главного героя, мистера Малика от СПИДа умирает единственный сын, гомосексуалист. Когда-то отец проклял своё дитя, потом не успел попрощаться – и с тех пор каждую неделю старый индус ездит в больницу для умирающих от иммунодефицита, сидит с ними и держит за руку – это страшная наша действительность. А вот пари господина Пателя с господином Гомесом на волнующую тему – способен ли человек испустить пятьдесят «хагедашей» (африканский колорит – одновременно название хищной птицы и, пардон, газов) в сутки –типичный английский юмор конца позапрошлого века. Застарелый, детский ещё конфликт мистера Малика с Гарри Ханом, шуточки в стиле закрытых школ для маленьких джентльменов – это тоже пожелтевшая фотография, ветхая память уходящего времени. Невозможно придумать лучшую рамку для портрета осенней любви.

Кроме романтики дальних стран и ненавязчивого документализма, в книге (как и в любом уважающем себя английском романе) естественно прячется детектив, а участникам волей-неволей приходится расследовать небольшое, но неприятное преступление. В Африке до сих пор политического оппозиционера могут выслать, посадить, а то и подстроить «случайную» смерть на улице. А в блокнотике, который похитили у господина Малика, таятся не только длинные списки птиц, но и весьма компрометирующие факты из жизни «правительственного заповедника» Кении. Вообще про книгу можно сказать, что она безупречно сплетена, соткана, как хороший ковёр. Единственное не стреляющее ружьё из богатой коллекции, развешанной по страницам, - прозвище «Домкрат» которым Гарри Хан наградил мистера Малика, но возможно это непереводимый английский фольклор. И особую прелесть роману придают разнообразные, пёстрые и шумные африканские птицы, описанные с абсолютной достоверностью – словно и вправду следишь за ними в бинокль.

«Книга птиц Восточной Африки» чиста, добра, светла и совершенно прелестна. Если вы любите «Жареные зелёные помидоры», «Мосты округа Мэдисон», «Женщину в белом», Вудхауза, Киплинга или Теккерея – скорее всего вы полюбите и Николая Дрейсона, к его вещам сложно относиться равнодушно.

И напоследок – цитата – чтобы вы могли оценить стиль книги и изящество перевода Марии Спивак:

- Чего мужику надо от бабы? – ни с того ни с сего спросила моя бабушка.

Мы ждали, пока нас обслужат в «Короне и якоре», одном из нескольких заведений, где она в порядке строго установленной очереди покупала ежедневную бутылку своего любимого сладкого хереса. Не дожидаясь ответа, бабушка громко сказала:

- Потрахаться. – И явно удовлетворённая моим подростковым замешательством, продолжила допрос:

- А бабе от мужика?

Я смущённо помотал головой.

- Потанцевать!